О нём
Гомер (Omnros) – легендарный древнегреческий поэт, которому приписывается создание величайших произведений античной и мировой литературы «Илиады» и «Одиссеи». В древности Гомеру приписывался и ряд других сочинений: так называемые «Киклические гимны», «Гомеровские гимны», «Маргит», «Батрахомиомахия» и другие. Уже в древности время жизни Гомера датировалось по-разному: от Троянской войны (начало 12 века до н. э.) вплоть до начала 7 века до н. э. Неизвестно также место рождения и деятельности Гомера. Сохранилось несколько античных биографий Гомера, приписываемых Геродоту, Плутарху и другим; содержание их во многом противоречиво. Вся совокупность вопросов о Гомере и приписываемых ему произведениях составляет в литературоведении так называемый гомеровский вопрос, не получивший еще окончательного разрешения (см. Гомеровский вопрос). [1]
* * *
Греческие дети учились читать по «Илиаде» и «Одиссее». Гомера цитировали, комментировали, объясняли иносказательно. Чтением избранных мест из поэм Гомера призывали исправлять души философы-пифагорейцы. Плутарх сообщает, что Александр Македонский всегда имел при себе список «Илиады», который хранил под подушкой вместе с кинжалом. [2]
* * *
Впервые фрагменты «Илиады» на русский язык перевел двадцатисложным силлабическим — т. н. александрийским — стихом М. В. Ломоносов. В конце 18 в. Е. Костров перевел ямбом первые шесть песен «Илиады» (1787); были изданы прозаические переводы «Илиады» П. Екимова и «Одиссеи» П. Соколова. Титаническая работа по созданию русского гекзаметра и адекватному воспроизведению образной системы Гомера была проделана Н. И. Гнедичем, чей перевод «Илиады» (1829) до сих пор остается непревзойденным по точности филологического прочтения и исторической интерпретации. Высочайшим художественным мастерством отличается перевод «Одиссеи» В. А. Жуковского (1842-49). В 20 в. «Илиада» и «Одиссея» были переведены В. В. Вересаевым. [2]
Избранные цитаты и изречения Гомера из «Илиады» и «Одиссеи»
* * *
Бог находит виновного.
Женщину украшает молчание.
Какое слово скажешь, такое в ответ и услышишь.
Листьям в дубравах древесных подобны сыны человеков.
Мужчины устают от сна, занятий любовью, песен и танцев быстрее, чем от войны.
Нет ничего пагубнее женщины.
Нет ничего худшего, чем блуждать в чужих краях.
Не навязывай услуг против воли.
Прекрасное недолговечно.
Сотни воителей стоит один врачеватель искусный.
Тот ненавистен мне как Ада врата ненавистны
Кто в душе скрывает одно, говорит другое.
Об одном следует говорить, а о другом – молчать.
Я – тебе, ты – мне.
Бодрому мужу ничто на земле не даёт столь великой
Славы, как лёгкие ноги и крепкие мышцы…
Быть незнакомы друг другу не могут бессмертные боги,
Даже когда б и великое их разлучало пространство.
Весьма неразумно и скучно
Снова рассказывать то, что уж мы рассказали однажды.
….Во всем наблюдать нам умеренность должно;
Худо, если мы гостя, который хотел бы остаться,
Нудим в дорогу, а гостя, в дорогу спешащего, держим:
Будь с остающимся ласков, приветно простись с уходящим.
Время на всё есть: свой час для беседы, свой час для покоя.
Всё на земле изменяется, всё скоротечно; всего же,
Что ни цветёт, ни живёт на земле, человек скоротечней…
Всем на обильной земле обитающим людям любезны,
Всеми высоко честимы певцы; их сама научила
Пению Муза; ей мило певцов благородное племя.
Гибок язык человека; речей в нём край непочатый.
Глупец познаёт только то, что свершилось.
Дел беззаконных, однако, блаженные боги не любят:
Правда одна и благие поступки людей им угодны…
Думай… сам, но внимай и чужому совету.
…Желаннее встретить
Смерть, чем живому скорбеть о утрате того, что так сильно
Нас привлекало вседневно…
…Когда совершится
Зло, то исправить его нелегко.
Конечно, царём быть не худо; богатство в царевом
Доме скопляется скоро, и сам он в чести у народа.
….Красота увядает от скорби всегдашней.
Лжи он, конечно, не скажет, умом одарённый великим.
Мне ненавистен настолько же, насколько ворота Аида,
Тот, кто в душе своей прячет одно, говорит же другое.
Можно, что хочешь, добыть, – и коров, и овец густорунных,
Можно купить золотые треноги, коней златогривых, -
Жизнь же назад получить невозможно.
…На себя порицанье и стыд навлекают
Люди, которые дом и богатства отсутственных грабят,
Нас скоро холодная скорбь утомляет.
Несказанное там водворяется счастье,
Где однодушно живут, сохраняя домашний порядок,
Муж и жена, благомысленным людям на радость…
Себе на великую славу.
… Несносно бездомное странствие; тяжкой
Мучит заботой во всякое время голодный желудок
Бедных, которым бродить суждено по земле без приюта.
Приятны завершённые труды.
…Против многих и самый
Сильный бессилен, когда он один: их число так велико.
…Святотатным
Делом всегда на себя навлекаем мы верную гибель…
Сила вина несказанна: она и умнейшего громко
Петь и безмерно смеяться и даже плясать заставляет;
Часто внушает слово такое, которое лучше б
Было сберечь про себя.
Сладостней нет ничего нам отчизны и сродников наших,
Даже когда б и роскошно в богатой обители жили
Мы на чужой стороне, далеко от родителей милых.
Слово какое ты скажешь, такое в ответ и услышишь.
Смене листьев подобна смена людских поколений.
Тот неразумен, тот пользы своей различать не способен,
Кто на чужой стороне с дружелюбным хозяином выйти
Вздумает в бой; несомненно, себе самому повредит он.
Трусы одни отступают бесчестно из боя.
Тот же, кто духом отважен, обязан во всяком сраженьи
Крепко стоять – поражает ли он, иль его поражают.
Тягостный жребий печального рабства избрав человеку,
Лучшую доблестей в нём половину Зевес истребляет.
[3]
Предфилософия Эллады
"Гомеровский вопрос" - вопрос об авторстве и происхождении "Илиады" и "Одиссеи", обычно связываемых с именем Гомера,- выходит за пределы наших лекций.
Мировоззренческое значение гомеровского эпоса.
Этот эпос – прекрасный пример социоантропоморфического мировоззрения, в котором художественный, мифологический и религиозный элементы представлены воедино. Но все-таки это больше художественно-мифологическое, чем религиозно-мифологическое мировоззрение, потому что в центре эпоса люди или полубоги - герои, боги же находятся на периферии, они соучастники человеческой драмы, их интересы переплетены с интересами людей. Правда, собственно мировоззренческие вопросы и сам основной вопрос мировоззрения в гомеровском эпосе затрагиваются лишь походя. Выявление мировоззренческих вкраплений в художественный текст – такова первая задача изучающего гомеровский эпос как одну из форм античной предфилософии.
Начала.
Проблема начала мироздания во времени – одна из главных проблем мифологического мировоззрения. Для мифологии проблема начала - это вопрос о космическом родоначальнике или родоначальниках, сверхъестественной супружеской паре, олицетворяющей те или иные казавшиеся исходными явления природы. Такую пару Гомер находит в боге Океане и в богине Тефиде. Океан – "предок богов" (Ил. XIV, 201) 1 /То есть песнь XIV, строка 201 (Илиада. М. – Л., 1949)./, именно от него "все происходит" (Ил. XIV, 246). Этот Океан уже значительно демифологизирован и деантропоморфизирован. В эпосе больше говорится об его естественной, чем об его сверхъестественной ипостаси. Это опоясывающая землю пресноводная река. Она питает ключи, колодцы и другие реки. Одним из своих рукавов – Стиксом – Океан протекает через подземное царство.
Космология.
Космология Гомера мифологически примитивна, Мироздание состоит из трех частей: неба, земли и подземелья, Небо и подземелье симметричны по отношению к земле: глубочайшая часть подземелья – Тартар - настолько же удалена от непосредственно расположенного под землей Аида, насколько вершина неба отстоит от поверхности земли. Земля – неподвижная круглая плоскость. Небосвод медный. В значительно меньшем числе случаев он определяется как железный (железо еще только входило в обиход). Пространство между небосводом и землей наполнено вверху эфиром, а внизу - воздухом. Небосвод поддерживается столбами. Их охраняет титан Атлант. Солнце – это бог Гелиос, Луна – богиня Селена, ее сестра Эос – богиня зари. Созвездия, погружаясь временами в Океан, омываются в нем и обновляют свой блеск. Подземелье состоит из Эреба, Аида и Тартара. Вход в Эреб находится за Океаном.
Социоантропоморфизм.
В гомеровском эпосе почти все природное и многое из социального имеет свою сверхъестественную антропоморфную ипостась. Сверхъестественные мифологические личности находятся между собой в отношениях кровного родства. Например, бог сна Гипнос – брат-близнец бога смерти Танатоса, бог ужаса Фобос – сын бога войны Ареса. Земля, вода и небо (воздух и эфир) олицетворяются братьями Аидом, Посейдоном и Зевсом. Медицина представлена богом Пеаном, безумие – Атой, мщение – Эриниями, раздор – Эридой и т. п. Все эти существа уже не полулюди-полузвери, как боги Древнего Египта. Они полностью антропоморфизированы. Однако рудименты зооморфизма, звероподобия сохраняются: боги могут принимать образ птиц, Гера представляется "волоокой", в древнейшем пласте "Одиссеи" сохраняются образы фантастических существ, сочетающих черты человека и животного.
Человекоподобие богов касается и их нравственных качеств.
Моральный уровень богов низок. Боги телесны, их можно ранить, они испытывают боль. Однако боги отличаются от людей вечной молодостью и бессмертием. У них особая кровь. Они питаются нектаром и амврозией, передвигаются со скоростью мысли. Боги не творцы мироздания ни в целом, ни в его частях. Они лишь сверхъестественные двойники естественных процессов и явлений.
Олимпийская религия.
Это официальная религия древнегреческих полисов. Название происходит от горы Олимп (в Фессалии), на которой, по представлениям древних греков, обитали боги. Уходящая в облака снежная вершина Олимпа была древним грекам так же недоступна, как и небо. Главных олимпийских богов было двенадцать. Это Зевс, его брат Посейдон (другой брат Зевса Аид – бог подземного царства – на Олимпе не бывал, а потому и не входил в число олимпийцев), сестры Зевса – богиня домашнего очага Гестия, богиня земного плодородия Деметра, сестра-жена Зевса Гера, дети Зевса: Афина, Афродита, Аполлон, Гефест, Гермес, Арес, Геба.
Антропология.
О происхождении людей в эпосе ничего не говорится. Люди подразумеваются в противопоставлении богам, Люди краткожизненны и несчастны. Они зависят от произвола богов. Обязанность людей – приносить богам жертвы, умилостивляя их и умоляя их о помощи. Однако боги свободны принять жертву или отклонить ее. При этом боги руководствуются скорее своими страстями, чем разумом и нравственными соображениями.
Полианимизм.
В человеке различаются тело и три вида духа. Один из них – псюхе. Это душа как таковая. Она подобна телу, это его двойник и образ (эйдолон), только лишенный плотности и непроницаемости. "Псюхе" – начало жизни и источник движения тела. Она покидает тело после его смерти и перемещается в Аид. Другой вид духа – "тюмос". Это аффективно-волевая часть духа. Третий вид – "ноос". Это ум. "Псюхе" разлита по всему телу, "тюмос" находится в груди, "ноос" – в диафрагме. Богам и людям присущи все три вида духовности, животным же – только два пеpвых.
Судьба.
Это важнейший момент эпоса. Судьба обозначается древнегреческими словами "мойра", "морос", "ананке" и "айса". Образ судьбы в значительной степени деантропоморфизирован. Судьба не поддается ни в какой степени никакому умилостивлению. Она могущественнее богов. Взаимоотношение богов представлено в эпосе неоднозначно. Нo преобладает все же представление о зависимости от судьбы не только людей, но и богов.
Богоборчество.
Гомеровский эпос – пример именно художественно-мифологического мировоззрения. В его центре – жизнь и история людей. Наряду с мыслью о зависимости людей от богов в эпосе имеются и богоборческие тенденции. Богоборец Диомед ранит Афродиту. Он готов сравняться с богами. Брешь между богами и людьми заполняют герои, полубоги-полулюди. Например, Ахилл – сын царя Пелея и богини Фетиды. Герои смертны. Они живут среди людей и как люди.
Элементы философии.
Элементы философии в гомеровском эпос можно усмотреть в деантропоморфизации Океана и Судьбы, в подчинении богов безличной cудьбе, в богоборческих мотивах и в прославлении разумности. Это одно из высших человеческих качеств. Загробная жизнь хуже земной. В Аиде "псюхе" ведет призрачное существование, в Аиде "только тени умерших людей, сознанья лишенные реют" (Од. ХI, 475-476). Ахилл предпочитал бы быть батраком на земле, чем царем в подземелье. [4]
